Интересности для чтения

[Глория Мур]

[Лума]

"9 игр, в которые играет наш мозг"

1. Я был бы счастливее, если бы мне приходилось меньше трудиться.

Наш ум часто прибегает к этому аргументу, утверждая, что мы были бы счастливее, если бы не должны были работать. Мы представляем себе жизнь, полную развлечений, и обманываемся, думая, что от этого мы бы стали счастливее. Однако именно праздность часто является главной причиной скуки и депрессии. Мы – трудолюбивые, творческие создания. Мы должны решать задачи и совершенствоваться, чтобы быть счастливыми. Вложи свою душу в что-то значимое для себя, и ты увидишь, как поднялся твой градус счастья!

2. Это не я, это все они.

Наш ум пытается заставить нас поверить в то, что причина нашего несчастья – в других людях: знакомых, супругах, родителях… Мы готовы разбрасывать обвинения налево и направо, как малыш разбрасывает игрушки в детском саду. Конечно, для «танго нужны двое» — как мы обвиняем других, так и они обвиняют нас. Тот момент, когда мы берем на себя ответственность за свою жизнь, послужит фундаментом истинного счастья.

3. Для того, чтобы быть счастливым, мне нужно открыть секрет счастья.

Секрет в том, что секретов счастья или успеха нет. Сколько бы ни убеждали нас книги, авторы и наш собственный ум, никаких секретных ключей от двери Простого Человеческого Счастья нет. Вы сами создаете картину своего будущего, формируете стратегию и затем настойчиво и усердно работаете над ее воплощением. Здесь нет коротких путей. Принятие этого факта продвинет вас по пути счастья намного дальше.

4. Если бы у меня было…

Наш мозг пытается внушить нам, что мы были бы счастливее, если бы у нас была другая работа, другой дом, другая машина… Нет ничего плохого в желании лучших вещей и обстоятельств, но это не делает нас автоматически счастливыми. Они могут временно поднимать настроение, но это все быстро проходит. Тот, кто хочет прочного счастья, должен осознать, что бочка желаний бездонна, и ее никогда не наполнить доверха. А истинное счастье идет изнутри…

5. Я люблю то, что есть, и не хочу изменений.

Позволяя себе думать подобным образом, мы создаем все предпосылки для падения вниз. Жизнь — это путешествие в постоянные изменения. Какие-то из них мы контролируем, какие-то – нет. Сопротивление изменениям или попытка взять все под свой контроль обречены на провал. Изменения неизбежны. Вы должны принять это и научиться плыть в непрерывном потоке изменений. Способность к адаптации очень важна для счастья.

6. Если не сегодня, значит – никогда.

Наш ум часто впадает в отчаяние и поддается разочарованию за несколько шагов от успеха. Настойчивость очень важна для достижения счастья. Никогда не позволяйте своему уму обмануть вас и принять свое поражение. Вы не знаете, что принесет вам завтрашний день. Только один день — это может быть все, что нужно для достижения вашей мечты.

7. Я приму решение, когда точно буду знать, что делать.

Чем больше вы думаете, тем скорее вы заходите в тупик. Взвешивание рисков, анализ возможностей и принятие плана — важные факторы, но ничего не происходит до тех пор, пока нет решения и действий. Мы очень редко имеем полную информацию для принятия решений. Стоп сомнениям! Неудача — не конец света. Не позволяйте вашему уму увлечь вас в ловушку тотального анализа всего на свете.

8. Я знаю, что не должен, но…

Наш ум пытается обмануть нас, отрицая последствия наших вредных привычек. Особенно это касается вопросов здоровья. «Я знаю, что не должна курить, но это помогает мне похудеть». Или: «Я знаю, что не должен этого есть, но если я не могу наслаждаться жизнью, то зачем вообще жить». Проблемы со здоровьем — безусловно, это вызов счастью. Не позволяйте уму поймать вас в ловушку самооправданий и снисходительности к своим слабостям.

9. Мечты сбываются у тех, кому везет.

Разум рассказывает нам сказки о том, что мы – игрушки в руках судьбы. Это приводит к мысли, что ничего хорошего в такой жизни произойти не может. То, что наш ум расценивает как везение у других, зачастую является результатом невидимой длительной и кропотливой работы. Поверьте в свою мечту всем сердцем, и вы будете удивлены, как часто на этом пути вас поджидает удача.

[Солнышко]

Люблю... я как дышу, и как молюсь
Люблю я не снаружи, но внутри.
К родной душе я прилечу, прижмусь
и просто так затихну до зари.

Любовь сильнее страхов и врагов,
Сильнее диких, жаждущих зверей.
Сильнее клеток, криков и замков
Сильнее крепких, запертых дверей.

Люблю тебя... твою другую суть,
которую ты запер и закрыл.
Которую без крыльев ты лишил,
без воздуха, без имени, без сил.

Она могла бы быть давно со мной,
и крепость обрести в одной броне.
Но продолжает зверь надрывный вой,
И тихо плачет сказка в стороне...

[Тэния]

Солнышко

[Ясная]

Солнышко

[Зайка]

Солнышко

[Salti]

Вот какие бывают любовницы

Из воспоминаний Мстислава Ростроповича.
"С самой великой в мире виолончелью я встретился в 1956 году, в Америке. По-моему, я был третьим советским артистом, появившимся там после революции. Я играл в Нью-Йорке, в небольшом зале, знали меня мало, было немного народу, зато все виолончелисты Нью-Йорка пришли на этот концерт, а потом - за кулисы.
И пришел с ними один милый человек, Джером Ворбург, банкир и страшный любитель виолончельной музыки. И вот он спросил: "Слава, хочешь взглянуть на Страдивари "Дюпор"?" И тут меня затрясло. Дело в том, что все великие инструменты имеют имена. Обычно это имена великих музыкантов, которым они принадлежали. Однажды Дюпор играл в Тюильри императору Наполеону. И Наполеону так понравилось, что он сказал Дюпору: "Дайте-ка мне вашу виолончель, хочу попробовать сам". Взял, уселся, и тут раздался истошный крик Дюпора. Дело в том, что у Наполеона на сапогах были шпоры. Но - поздно. Одной шпорой он уже процарапал виолончель. Вот эту легендарную вещь с царапиной Наполеона мне и предлагалось посмотреть. Ночь я не спал. Я думал об этой виолончели. Я понимал, что, поскольку никогда не буду ею обладать, может, не стоит и встречаться, но соблазн был велик, человек слаб.
Наутро я отправился на свидание с ней. И мне ее показали. Я попросил разрешения до нее дотронуться. И мне разрешили, а жена Ворбурга сделала "полароидный" снимок этого касания.
Я коснулся мифа. И повез в Москву снимок-доказательство.
Из Москвы меня вышибли 26 мая 1974 года. Все отобрав на таможне. "Это же мои награды", - сказал я таможеннику, сгребавшему конкурсные медали, значок лауреата Сталинской премии. "Это, гражданин Ростропович, - отвечал таможенник, - награды не ваши, а государственные". "Но вот и международные награды, и они не из латуни, из золота". - "А это - ценные металлы, которые вы хотите вывезти за границу!"
Мне оставили только собаку Кузю. А в Англии бедного Кузю сразу схватили и бросили за решетку. В карантин. На полгода. И мне, самому оставшемуся без гроша, ничего не оставалось, как страдальца навещать и носить ему передачи. Спасли друзья.
Вдруг позвонил дядя Марк, Марк Шагал, и сказал: "10 сентября открывается моя мозаика в Первом американском банке в Чикаго. Не смог бы ты сыграть на этом открытии Баха?"
Ну, я же не мог отказать дяде Марку. Взял аванс, прилетел в Чикаго, зашел в гостиничный номер, услышал телефонный звонок, поднял трубку и услышал женский голос: "Слава, может быть, вы меня не вспомните, я вдова Джерри Ворбурга. Он умер два года назад и перед смертью сказал: "Предложи нашу виолончель Ростроповичу. Если он ее не купит, пусть она навсегда останется в нашей семье". Я знаю, купить ее вы не сможете, но звоню, выполняя последнюю волю мужа". Я покрылся мурашками от наглости и сказал: "У вас единственный шанс безукоризненно выполнить волю вашего покойного мужа - немедленно прислать мне эту виолончель".
Вдова глубоко вздохнула: "Хорошо, я сейчас посмотрю расписание самолетов и, если успею, пришлю ее вам". И перед самым началом концерта распахнулась дверь, за ней стоял человек, держа в руках Страдивари "Дюпор". Я взял за горло это сокровище и на подгибающихся ногах отправился играть. В маленьком зале, у камина, я играл Третью сюиту Баха, все плыло у меня перед глазами, в руках моих пела моя виолончель... Моя, потому что у меня был друг, Пауль Сахер, в Швейцарии. Я поехал к нему на другой же день и сказал: "Ты можешь составить счастье моей жизни?" Он спросил:"Сколько?"
И тут же выписал чек. А оформлена была покупка за один доллар. Так принято, когда продается вещь, не имеющая цены. И даже те деньги, которые я заплатил, - ничто, этот инструмент - достояние человечества. А я на нем играю.
...С некоторых пор я не могу понять, где мы с ней разъединены. У меня есть портрет, сделанный замечательным художником Гликманом, он живет в Германии, ему за восемьдесят сейчас. На портрете виолончель стала таким красным пятном у меня на животе, вроде вскрытой брюшины. И в самом деле, я ощущаю ее теперь так, как певец ощущает свои голосовые связки. Никакого затруднения при воспроизведении звуков. Она перестала быть инструментом".

. из интервью Мстислава Ростроповича ("ОГОНЕК", № 34, 20 августа 1996): - У вас два великолепных инструмента - Страдивари и Сториони. На каком из них предпочитаете играть?
- Сториони это жена, с которой я уже более 30 лет, взял ее еще из Москвы и не расстаюсь. А любовницей я считаю знаменитый инструмент Страдивариуса. Он был заказан примерно в 1709 году неким врачом из Лиона, который хотел иметь лучший в мире инструмент. Мастер ответил: "Не гарантирую, но попробую - у меня есть замечательное дерево". Когда доктор приехал в 1711 году, Страдивариус сказал ему: готово, причем назвал ошеломительную сумму. Заказчик, сыграв на инструменте, заплатил вдвое больше...
Затем эта виолончель была на аукционе продана за 30 тысяч золотых франков, попала в руки виолончелиста и композитора Дюпора. После одного из концертов в Тюильри на ней пожелал сыграть Наполеон Бонапарт. Дюпор не мог ослушаться императора, тот сел с виолончелью, музыкант вскрикнул, но - поздно: шпорой от сапога Наполеон сделал большую царапину на боковине инструмента. Она видна до сих пор. - В Петербург вы прибыли с верной женой или с поцарапанной любовницей? - С женой. Понимаете, любовница должна быть красивее жены, если это возможно. В жизни я не имею любовницы: не могу найти женщины красивее Вишневской. А виолончель Страдивари-Дюпора, надо признать, красивее, чем моя жена... Поэтому иногда с ней езжу, когда играю Баха и музыку лирического плана. (Вишневская: - Любовницу-виолончель я стерплю...)
P. S: Но Галина Вишневская после смерти музыканта "Любовницу" продала за 20 млн долларов Японской музыкальной ассоциации (некогда за "Дюпор" Ростропович заплатил 500 тыс. долларов).

На сегодняшний день виолончель Дюпора считается одним из самых дорогих музыкальных инструментов

FB

[Солнышко]

[Сандра]

Salti ,

[Глория Мур]